г. Майкоп
«ТРАДИЦИОННЫЕ МУЗЫКАНТЫ В СТРУКТУРЕ АДЫГСКОГО СОЦИУМА (ПРИМЕР СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА)»
В период средневековья, когда окончательно сформировались особенности адыгского этноса, в культуре адыгов сложился уникальный институт джегуако - народных профессионалов в области музыкально-сценического обслуживания семейных и аграрных праздников. Чаще всего джегуако работали небольшими группами, которые могли вести как оседлый, так и странствующий образ жизни. Подобные цехи представляли коллективы артистов разных специальностей: инструменталистов, вокалистов, танцоров, циркачей, сказочников, мимов и т.д. [1] Помимо их основной функции организации семейных и общественных праздников, также в их обязанности входило участие в специфических магических обрядах, таких, например, обряд чапщ, который проводился для скорейшего выздоровления раненного [2].
Во главе джегуаковской группы стоял джегуако-тхамада - самый опытный, талантливый музыкант. Именно он формировал группу, определял ее профессиональную структуру, распределял функции между членами цеха, получал гонорар и по определенному принципу делил его между членами цеха. Он также получал заказы на сочинение песен и выступления на семейных и общественных торжествах [3]. З.Налоев говорит о том, что лидеры не избирались объединением, а, напротив, лидер сам собирал профессиональные группы. Тхамадой мог быть только «счастливый» человек. Представления о «счастливых» и «несчастливых» персонах в прошлом были чрезвычайно важны для традиционной культуры адыгов. В силу этого к неудачнику никто не шел на сотрудничество. Напротив, сотоварищество с благополучным и везучим человеком считалось залогом успеха.
Основной состав цехового коллектива представляли специалисты, которые были необходимы для организации обрядовой пляски или джегуаковских представлений, мастерство которых требовало особенных способностей и долгой выучки. Среди них обычно были песнетворцы, инструменталисты, хатияко (церемонимейстеры), канатоходцы и т.д. В джегуаковской группе была и непостоянная часть исполнителей не основных специальностей: пхачичао (трещоточники), жъыуако (вокальный подголосок), солиста-певца, плясуна и др., так как их всегда было немало среди участников торжеств и при необходимости можно было на время найти и привлечь в ансамбль.
Исследователи указывают, что социальный статус джегуако был уникальным. В самые опасные и тревожные времена они ходили безоружными, свободно появляясь там, где им было нужно, не боясь быть ограбленными или захваченными в плен. Им позволялось говорить во всеуслышание обо всем и обо всех, предавать всенародному порицанию и осмеянию все, что они считали нужным. Считалось великим грехом убивать или причинять зло народным артистам. Адыги, боявшиеся позора больше, чем смерти, в присутствии джегуако вели себя достойно, страшась попасть в его песню в неблаговидном свете и «прославиться» на всю округу.
Особенно вольность джегуако проявлялась в момент семейных и общественно-аграрных праздников, а также в обряде чапщ. Их восхождение к языческим обрядам, в основе которых было воздействие на природу с целью повышения ее репродуктивных функций (урожай, приплод у животных, рождаемость у людей), обусловили особую форму поведения джегуако, не стесняющихся в выражениях и жестах, непристойных в обычной жизни адыгского социума. Скромность - одна из наиболее важных этических норм поведения адыгов, поэтому все остроты джегуако участники праздников или чапща, среди которых были и мужчины и женщины, не могли воспринимать без сильного смущения, без того, чтобы не покраснеть. Яркая психофизиологическая реакция с выбросом в кровь гормонов повышала жизненную энергию обычных людей и больных, ради которых устраивали чапщ.
Максимальное развитие института джегуако в эпоху средневековья обусловливалось отсутствием письменной литературы, театров, концертных организаций, СМИ, функции которых ему приходилось брать на себя. В постфеодальную эпоху, когда литература и театр стали осваиваться адыгским социумом, институт джегуако становился пережиточным элементом, однако еще долго, вплоть до середины
XX века, продолжал играть прогрессивную роль: джегуако оставались созидателями и распространителями подлинно народной культуры, выразителями дум и чаяний народа [4].
Типические формы института джегуако были реконструированы З.Налоевым на основе литературных материалов европейских, русских и адыгских авторов XVII-XX вв., на фольклорных записях
40-х и 50-х годов, хранящихся в архивах, а также на собственных полевых записях 1972-83 гг., сделанных в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Адыгейской автономной области, а также в Причерноморской Шапсугии [5]. Ученый отмечает факт угасания института джегуако ко второй половине XX века. На рубеже
XX-XXI веков стало возможно констатировать факт его возрождения.
В Адыгее к концу XX в. сложилась когорта народных музыкантов, которые во многом унаследовали традиции джегуако. Стали складываться постоянные джегуаковские группы, которые разъезжают по всей Адыгее, играя на свадьбах и других значительных торжествах. Естественно, что возрожденная традиция в новых социальных условиях имеет некоторые отличия от своего архаического предшественника. Сейчас, например, не встретишь больших (более 5 человек) джегуаковских ансамблей. Ушли в историю такие специальности, как сказители, чревовещатели, канатоходцы. Редкостью стали исполнители на шичепщыне и камыле, так как их звуковая динамика не может конкурировать с громкостью и яркостью звучания пщинэ. Тем не менее, некоторое изменение формы почти не затронули сути института. Постоянная джегуаковская группа, как и раньше, включает в себя только мужчин. По-прежнему собирает группу лидер-тхамада, который ведет все переговоры с заказчиками и распределяет заработки. Как и раньше, джегуако в момент праздничного джегу является главной персоной, организующей действия участников праздника. Остались некоторые вольности джегуако, выражающиеся в приуроченном острословии и насмешливости, которые, однако, не выходят за рамки этических норм.
В качестве традиционных джегуако можно рассматривать множество народных гармонистов, работающих на адыгских свадьбах и праздниках, но не входящих в постоянные ансамбли. Исследование структуры условного цеха пщинао, на наш взгляд, представляет научный интерес. Сегодня малоразработанной остается проблема соотношения сложившегося в общественном сознании эталона народного инструменталиста с личностно-профессиональными качествами конкретных музыкантов, а также вопрос о составе самого корпуса народных исполнителей. Основной формой исследования был избран метод опроса информаторов – коренных жителей аулов Адыгеи и Карачаево-Черкесии. Было опрошено 53 человека из 19 адыгейских и 6 черкесских аулов. Также нами было проанкетировано 12 самих гармонистов из нескольких аулов. Исследование проводилось в 2001 г. Содержание беседы сводилось к вопросам о примерном количестве гармонистов в ауле, об их разделении по половозрастному признаку, семейном положении музыкантов, месте работы (помимо игры на свадьбах), главных чертах характера и стереотипах поведения. Возможность опрашивать жителей различных республик, где достаточно обособлено проживают представители одного этнического массива, позволила сделать некоторые сравнения.
По результатам опроса выявилось, что среднестатистическое число гармонистов в среднем адыгейском ауле - 5-6, в черкесском - 4.
В большом адыгейском ауле - на 3 больше (10-8), а в маленьком -
на столько же меньше (1-3). В большом черкесском ауле работают
6-8 гармонистов, в маленьком - 1- 2.
Интересен феномен абсолютно противоположного строения цеха гармонистов Адыгеи и Черкесии по половой принадлежности. По мнению респондентов, в Адыгее 90,3% состава гармонистов - мужчины, 9,7% - женщины. В Черкесии 87,5% составляют женщины, а 12,5% - мужчины. Известно, что традиционными адыгскими инструменталистами исторического прошлого являлись исключительно мужчины [6]. Однако пщинэ (гармоника) не являлась исконно адыгским инструментом. Первые гармоники, появившиеся в XIX веке, были привозными подарками и использовались в качестве игрушек женщинами и детьми [7]. Вероятно, что в какой-то период времени профессиональная игра на гармонике, в смысле овладения определенным уровнем мастерства, была исключительной прерогативой женщин. Быстрота освоения инструмента, яркость и многозвучность, в отличие от шичепщина (струнно-смычкового инструмента типа скрипки) и камыля (продольной флейты), позволили довольно скоро включить этот инструмент в традиционные праздники. Роль джегуако исторически всегда была мужской, а на гармонике играли только женщины. Но в традиционных гендерных отношениях адыгской женщине отдавалась роль хозяйки дома. Участие женщин в общественной жизни, когда она оказывалась бы в центре внимания знакомых и незнакомых людей разного возраста и пола, было предосудительно. С этих позиций игра женщины-пщинао на свадьбе представляла собой определенное противоречие обычаям. Его преодоление в Адыгее и Черкесии пошло по разным направлениям:
в Адыгее гармонику стали осваивать мужчины и к настоящему моменту
в некоторых районах почти вытеснили с этого поля деятельности женщин, а в Черкесии (имеются ввиду районы Карачаево-Черкесии, где компактно проживают черкесские адыги) - женщины оставили за собой данную привилегию, но в некотором смысле сравнялись с мужчинами в обязанности выполнять публичные общественные функции.
Черкесия, как видим, оказалась более восприимчивой к социальным инновациям в гендерных отношениях, а Адыгея - более привержена сложившимся традициям. Возможно, одной из причин такого положения является то обстоятельство, что черкесские адыги живут в условиях многонациональной республики. Так, например, большой аул Хабез наполовину черкесский, наполовину ногайский. В Адыгее большинство аулов мононационально, следовательно, социальные инновации появляются медленнее. На значимость инокультурного влияния указывает и тот факт, что по данным, собранным в научных экспедициях А. Соколовой, пропорция между мужчинами и женщинами, играющими на адыгских свадьбах, весьма дифференцирована в разных районах Адыгеи. В горных районах и в предгорье (Причерноморская Шапсугия) доля женщин мизерна.
В степных прикубанских районах их доля резко возрастает -
в Тахтамукайском районе женщин-гармонисток около 37%, а в Теучежском - более 56%. Вероятно такое положение также обусловливается мощным инокультурным влиянием соседних кубанских станиц и г. Краснодара. Одним из факторов, повлиявших на изменение в общественно-гендерных взаимоотношениях в Теучежском районе, стало строительство большого водохранилища, в результате чего много адыгейских аулов было затоплено, а их жители переселены на новые земли. Ослабление родственных и разрушение соседских связей привели к более легкому вхождению в быт новых культурных норм усредненного советского образца.
Результаты проведенного опроса позволяют проанализировать возрастные особенности образовавшихся 4-х групп гармонистов - мужской и женской групп Адыгеи и аналогичных групп из Черкесии. Возрастные границы условно были представлены следующим образом: 1) юношеский возраст (до 24 лет); 2) молодость (с 25 до 40 лет);
3) зрелость (с 41 до 60 лет); 4) пожилой возраст (свыше 60 лет). Распределение гармонистов по следующим возрастным группам выявило следующую закономерность, выраженную в диаграммах 1 и 2.
На диаграмме 1 видно, что наиболее продуктивный возраст для адыгейских гармонистов-мужчин - это молодой возраст (38,2%), для женщин - зрелый (50%). Черкесские гармонистки (диаграмма 2) наиболее активно работают в молодом возрасте (55%). Выявить тенденцию возрастной активности среди черкесских гармонистов-мужчин не представилось возможности из-за их малочисленности (названы всего четверо).
Диаграмма 1. Возрастные группы гармонистов из Адыгеи
Полученные данные позволяют сравнить традиции ангажирования народных инструменталистов в Адыгее и Черкесии. Возрастные диаграммы адыгейских гармонистов и черкесских гармонисток максимально схожи, что свидетельствует о близости характера функционирования данных групп. Если взять для сравнения возрастные диаграммы адыгейских и черкесских женщин-гармонисток, то оказывается, что они соотносятся симметрично- зеркальным образом. Это говорит о кардинальной разнице выполняемых ими функций в традиционных обрядах.
Диаграмма 2. Возрастные группы гармонисток из Черкесии
Из бесед с информаторами можно было несколько раз услышать высказывания о юных адыгейских гармонистках: «Она очень хорошо играет, но на свадьбах не играет, т.к. еще молодая, ей нельзя». Следовательно, для того, чтобы женщине можно было играть на свадьбе, она должна получить определенный жизненный опыт и завоевать высокий социальный статус.
Диаграмма 3. Сравнительная характеристика возрастных групп адыгейских и черкесских гармонисток
Этот вывод иллюстрируется тем фактом, что наибольшее число адыгейских гармонисток находятся в возрастных границах от 40 до 60 лет. На вопрос о каких-либо возрастных или семейных ограничениях в работе черкесских гармонисток следовал ответ, что ограничений нет, лишь бы хорошо играла.
Можно утверждать, что в работе адыгейских гармонисток определяющим фактором является традиционно-ритуальный, а у черкесских гармонисток и адыгейских гармонистов-мужчин - профессионально-физиологический, т.к. именно в возрасте от 25 до 40 лет человек находится в поре самого крепкого здоровья (силы) и профессионального мастерства. Все черкесские информаторы подтвердили это, сказав, что в их ауле предпочитают приглашать на свадьбу молодых гармонисток. Информаторы-адыгейцы аналогичную мысль высказали относительно предпочтения молодых гармонистов на адыгейских свадьбах. Однако полностью ритуальный фактор в работе черкесских женщин-гармонисток не исчез. Информатор Хабекирова из аула Бесленей рассказала, что в ее ауле принято так: когда молодежь днем гуляет и танцует, играет молодая гармонистка, а вечером, во время вывода невесты, ее сопровождает пожилая гармонистка. Можно предположить, что пожилая гармонистка является символом удачно прожитой жизни и общественного признания, и, сопровождая невесту, она как бы передает ей свою удачу в наследство и сама становится залогом счастья в дальнейшей семейной жизни невесты.
Особое место в опросе информаторов занимало выяснение личностных характеристик музыкантов. При этом преследовалась еще одна цель - выявить стереотип отношения рядовых членов адыгского сообщества к музыкантам, то есть определить общественный статус народных гармонистов и обозначить эталон настоящего народного исполнителя на пщинэ. Сравнительное рассмотрение групп адыгейских и черкесских гармонистов не выявило значительных различий по региональному критерию, но показало значительную разницу между мужчинами и женщинами.
Характеристика мужчин-гармонистов мало разнилась в зависимости от возраста. Можно перечислить черты характера, которые указывались чаще всего (около 90%): это уравновешенность, серьезность, доброжелательность, безотказность, трудолюбие. Такое свойство, как вспыльчивость, было отмечено в 2 случаях, строгость и хитрость - по 1 разу. Веселость, остроумие и артистический «кураж» отмечались в нескольких случаях, но указывалось, что такое поведение было характерно не для повседневной жизни, а тогда, когда это было необходимо во время праздников. Как правило, адыгский гармонист - хороший семьянин, у которого есть жена и дети. На это указывают около 90 % информаторов. Всего трое из 29 музыкантов старше 25 лет не имеют жен, 1 замечен в пьянстве и поэтому в семье у него не все благополучно. 100 % участников опроса отмечают особое уважительное отношение к гармонистам со стороны аульчан. По усилению эмоциональности ответов можно судить, что уровень уважения к музыкантам повышался, если его повседневная работа была связана с игрой на инструменте (в клубе, в ансамбле танца, в детском саду, в школе) и еще более возрастала, если музыкант имел специальное образование (музыкальное училище или музыкальный факультет университета) и обучал других играть на гармонике (аккордеоне). Нередко информаторы указывали на то, что с гармонистами люди часто советуются по различным вопросам.
Итак, современный адыгский гармонист в общественном сознании имеет достаточно четкий и устойчивый типаж сельского интеллигента-универсала и наставника молодежи. Также можно говорить об особой роли гармониста в качестве носителя знаний о традиционном порядке проведения семейных праздников и обрядов и, одновременно, своеобразного катализатора традиционной социальной жизни, так как по-европейски цивилизованные в обыденной жизни адыги в присутствии народного гармониста начинают проявлять себя как представители традиционного общества.
Общими чертами характера для всех женщин-гармонисток, независимо от возраста, указывались трудолюбие, доброта, ум и порядочность. Нормой является их замужнее семейное положение. Лишь две из 24-х женщин в возрасте от 25 до 60 лет не имели супругов, одна из которых состояла в разводе, другая (ей около 50 лет) не выходила замуж никогда. Почти все женщины указанной группы имеют по несколько детей. Необходимо отметить, что вопросник для собеседования с информаторами не содержал пункта о детях, однако почти все участники опроса считали необходимым сообщить о наличии у гармонисток детей, часто с указанием их количества и пола. Это наводит на мысль о значимости данной информации для самих опрашиваемых и, следовательно, важности этого критерия в определении социального статуса гармонистки. Таким образом, эталон адыгской гармонистки сводится к образу хорошей матери и верной жены, т.е. хранительницы домашнего очага. Это соотносится с особым способом функционирования в рамках свадебного обряда гармонисток из адыгейских аулов, о чем было уже упомянуто.
Существует ряд черт характера, которые существенно отличают юных и молодых гармонисток от зрелых и пожилых. Типичными свойствами характера молодых исполнительниц являются скромность и сдержанность. О зрелых и пожилых гармонистках чаще всего говорили, что они веселые, задорные, острые на язык, очень расположены к молодежи. Таким образом, можно проследить тенденцию динамичного развития личности адыгской гармонистки в сторону накопления жизненного опыта и, вследствие этого, духовного раскрепощения.
В рассказах опрашиваемых можно усмотреть несколько мифологем, которые реализуются в общем стабильно, но в каждом конкретном случае могут не совпадать с личностью определенного гармониста. Главным мифологическим осмыслением явления оказывается то, что быть гармонистом - значит быть уважаемым или даже знаменитым. Существует и другая мифологема, которая прямо высказывалась редко, но предполагалась почти всеми: музыкальный талант гармонистов - это дар неких сакральных сил. В мифологической истории о популярном гармонисте из карачаево-черкесского аула Хабез Огурлы Марчанове, рассказанной молодым информатором в качестве правдивой истории, обе мифологемы присутствуют. Приведем краткое изложение данной легенды: «Он (Марчанов) родился в бедной семье. У них было 7 или 8 детей. Однажды его мать шла ночью по аулу и увидела Шайтана (нечистую силу). Она испугалась, упала и сломала себе руку. Тогда Шайтан сказал, что исполнит одно ее желание. Она попросила, чтобы ее маленький сын стал знаменитым. Так и случилось. Он вырос, стал гармонистом и директором ресторана. Когда он решил жениться, мать сказала, что не хочет эту девушку себе в невестки и, если он женится на ней, то она умрет в тот же день. Сын не послушался и женился, мать в тот же день умерла. С тех пор его слава стала убывать. Но и сейчас он играет так, что когда его слушаешь, душа как бы летит». Приведенный миф является квинтэссенцией традиционного понимания явления сути народного инструменталиста - его истоков, зависимости от семьи и общества, воздействия на слушателей.
Итак, институт исполнительства на пщинэ оказывается весьма гибким образованием, пластично меняющимся под воздействием социальных, исторических и субэтнических факторов. Типология современных адыгских гармонистов предполагает подразделение их по нескольким критериям: региональным, гендерно-возрастным, функциональным. Полученная в результате опроса информация позволяет сделать сравнение между гармонистами Адыгеи и Черкесии. Тем не мене, данная типология может в дальнейшем включать, помимо адыгейских и черкесских, гармонистов из Кабарды, Причерноморской Шапсугии, зарубежных адыгских диаспор, а также из отдельных регионов, составляющих вышеуказанные большие ареалы.
С точки зрения гендерно-возрастной типологии наиболее активно выделяются следующие группы гармонистов: адыгейские мужчины-гармонисты и черкесские женщины-гармонистки молодого возраста и адыгейские женщины гармонистки зрелого и пожилого возраста.
В результате исследования выявились два основных типа функционирования гармонистов в сфере свадебного обряда: прикладной тип, основная функция которого - аккомпанировать в танцевальном кругу, и ритуальный тип, в обязанности которого входит обслуживание важнейших моментов свадьбы.
Проведенный опрос показал чрезвычайно высокий статус адыгских гармонистов, который имеет некоторые индивидуальные особенности по отношению к мужчинам-гармонистам и женщинам-гармонисткам. Мужчины представляются воплощением интеллигентности, наставничества, людей, обеспечивающих живучесть национальных традиций, а женщины - хранительницами домашнего очага и символом удачно прожитой семейной жизни. Необходимо напомнить, что исторически статус пщынао воспринимался противоречиво и обществом, и самими гармонистами. Высочайшая значимость гармониста во время праздников сочеталась с непрестижностью и позорностью профессии как таковой. Современное отношение к пщынао трансформировалось на уровне их самосознания и на уровне общественного сознания: сами гармонисты и обычные люди говорят об особо уважительном отношении к музыкантам. Молодые музыканты стараются закрепить свой статус соответствующим документом об образовании. Это подтверждают данные опроса 10 гармонистов молодого возраста, имеющих опыт игры на свадьбах. В ходе этого опроса мы выяснили некоторые факторы передачи исполнительского опыта. Устойчивость трансляции ремесла пщынао во многом поддерживается тем, что в семьях сохраняются гармоники, даже если на них пока никто не умеет играть, т.е., инструмент как бы ждет своего хозяина.
Трансляция традиции игры на гармонике в современном социуме адыгов имеет два направления, которые часто реализуются одновременно: а) велико значение династийности, т.к. молодые гармонисты в основном говорят о том, что в их семье один, или много родственников умели/умеют играть на гармонике; б) с 70-х г. в аулах появилась возможность обучаться в музыкальной школе. Молодые пщинао стали осваивать игру на инструменте в более раннем возрасте (7-10 лет), чем пщинао старших поколений (10-20 лет).
Весьма повысилась роль профессионального образования по следующим причинам:
а) исчезли социальные условия для полновесной реализации традиционного метода передачи традиции в семье и институте хачещ;
б) сократилось реальное время восприятия живой традиции на семейных праздниках, и, следовательно, возможность сохранения традиции осталась только на уровне генетической памяти;
в) возникла потребность этнической самоидентификации социума на бытовом уровне через народную музыку.
Таким образом, сформировалась исполнительская профессиональная школа с письменным сохранением основ традиции, которая, накладываясь на генную память, возрождает непосредственную традицию игры на гармонике. Доказательством могут служить частые примеры того, что получившие профессиональное образование гармонисты возвращаются в аутентичную или фольклористическую среду и больше никогда не пользуются своим знанием нотной грамоты. Сформировавшаяся система механизмов трансляции позволяет реанимировать непосредственную традицию игры на гармонике в изменившихся условиях существования адыгского социума.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. З. Налоев указывает 18 специальностей джегуако в статье Организационная структура джегуако // Культура и быт адыгов. Вып. VI. - Майкоп, 1986. - С. 67-94.
2. Налоев, З.М. Из истории культуры адыгов. - Нальчик: «Эльбрус», 1978. - С. 16.
3. Налоев, З.М. Организационная структура джегуако // Культура и быт адыгов. Вып. VI. - Майкоп, 1986. - С .71.
4. Налоев З.М. Организационная структура джегуако // Культура и быт адыгов. Вып. VI. Майкоп, 1986. С. 87.
5. Налоев З.М. Указ. соч. С. 67.
6. Налоев, З.М. Из истории культуры адыгов. - Нальчик: «Эльбрус», 1978.
7. Соколова, А. Типология традиционного музыканта в контексте Адыгагъэ. // Памяти А.М. Листопадова. Сб. науч. статей. - Ростов-на-Дону: «Гефест», 1997. - С.97.
Вернуться к списку участников
Комментариев нет:
Отправить комментарий